Аварийно–спасательное судно «Керченский пролив» строят на
верфях Объединенной судостроительной корпорации (ОСК) уже 15 лет, но никак не
могут сдать его заказчику — ФКУ «Дирекция госзаказчика программ развития
морского транспорта». Дирекция требовала от ОСК неустойки – 125 млн рублей, но Арбитражный
суда Москвы присудил ей только 77 млн. Это не устроило ни Дирекцию, ни ОСК – обе
организации подали апелляционные жалобы.
Фото: АСЗ
Дирекция госзаказчика программ развития морского транспорта подала
на апелляцию 27 июня, ОСК – 1 июля, следует из материалов картотеки
арбитражных дел.
Аварийно–спасательное судно «Керченский пролив» проекта
MPSV06 стоимостью свыше 6 млрд рублей строят для
Морспасслужбы с 2009 года. Сейчас достроечные работы ведутся на Амурском
судостроительном заводе (входит в ОСК). Ходовые испытания «Керченского пролива»
запланированы
на декабрь 2024 года.
Дирекция госзаказчика программ развития морского транспорта
требовала от ОСК 125 млн рублей неустойки. Представители ОСК в суде ссылались в
суде на форс–мажоры: ковидные ограничения, международные санкции и др. 11 июня Арбитражный
суд Москвы взыскал с ОСК 77,1 млн рублей.
В таких спорах суды регулярно встают на сторону генерального
заказчика, видимо, защищая интересы государства, рассказал Mashnews
руководитель практики разрешения споров Skif Consulting Игорь Ланин.
«Удовлетворяя требования частично, суд обоснованно пришел к
выводу, что истец арифметически неверно произвел расчет неустойки, так как в
расчет включил стоимость работ, срок выполнения, которых еще не наступил, что
прямо противоречит положениям ст.34 №44-ФЗ. По нашему мнению, вероятность
удовлетворения апелляционной жалобы истца (Дирекция госзаказчика) при таких
обстоятельствах крайне низка», – сказал он.
По словам юриста, сам факт обращения с апелляционной жалобой
государственного учреждения при частичном удовлетворении иска чаще всего вызван
стремлением исполнить внутренние акты. Таким образом юристы снимают с себя
ответственность за «бездействия в виде согласия с решением суда первой
инстанции».
При этом у ОСК шансов изменить решение суда в свою пользу
больше, но не сильно.
«Если ответчик должным образом обоснует необходимость
применить положения о форс-мажоре, суд апелляционной инстанции теоретически
может занять его позицию и полностью либо частично изменить решение суда первой
инстанции. По данному вопросу нет единой практики и положения о форс-мажоре
суды применяют в каждом конкретном случае отдельно», – считает Ланин.
Дирекции госзаказчика программ развития морского транспорта
вообще не часто везет в судах. В начале мая тот же арбитражный суд Москвы
первой инстанции полностью отказал Дирекции в иске к судозаводу
имени Бутомы. Дирекция требовала выплаты неустойки по контракту на
строительство другого аварийно-спасательного судна — «Спасатель Ильин»
стоимостью 3,7 млрд рублей. Судозавод задержал сдачу судна на 2,5 года, на
основании этого ФКУ насчитало неустойку в 373 млн рублей.
Mashnews рассказывал об аналогичном иске
Минобороны к АО «Прибалтийский судостроительный завод «Янтарь» на 840,8 млн
рублей за невыполнение в срок работ по ремонту сторожевого корабля Балтийского
флота «Неустрашимый». Проиграв дело в первой инстанции, ведомство подало апелляцию.
При этом, как следует из решения суда, задержка в работах во многом была
обусловлена действиями самого министерства.
Тогда старший партнер Versus.legal Илья Алембаев
объяснил изданию, что связанные с государством заказчики не свободны в
принятии решений о неподаче исков при наличии формальных оснований. Позиция
контрольно-надзорных органов состоит в том, что решение об освобождении
подрядчика от ответственности (или признания отсутствующими основания для
ответственности) должен принять суд, а не сам заказчик. Иначе сложнее
дифференцировать, когда заказчик принял такие решения обосновано, а когда по
корыстным мотивам.
Старший юрист практики разрешения споров и банкротства
юридической компании «Инноправо» Михаил Ялынычев добавил, что подобные иски
обусловлены не только страхом обвинений в коррупции, но и прямой обязанностью
подавать такие иски, ведь государственные органы рассматриваются Бюджетным
кодексом в качестве главных администраторов доходов бюджета.